Патриарх Кирилл ошарашил публику новым прочтением Святаго Писания. С лицом средневекового мракобеса, Гундяев поведал пастве, что погибшему на войне – «спецоперации» автоматически прощаются все грехи, а душа отлетает прямиком в рай. Справку, конечно, от Господа кремлёвский поп не предоставил, однако Сила Небесная в миг опровергла сии слова наслав на Кирилла коронавирус. Ибо нечего от Отца Вседержителя всякую ересь распространять и прикрывать Святым Именем гнусные дела по разграблению и порабощению Украины в угоду кремлёвским гэбэшно-атеистическим барыгам.

Польская пресса конкретно называет Кирилла агентом КБФ-ФСБ, пособников бандитов и еретиком, ведь сама Польша, будучи в подавляющем большинстве католической страной оказывает максимальную поддержку Украине и украинцам, пострадавшим от войны.

Отметим, что со времён колониального прошлого, когда Царство Польское находилось под игом Москвы, остался небольшой религиозный рудимент такой как Польская Православная Церковь (ППЦ). Сама по себе данная религиозная контора небольшая, обслуживает ничтожное меньшинство православных прихожан и существенной роли на социально-политическую жизнь в Жечпосполитой не играет, но, есть одно «но». ППЦ обладает автокефалией и имеет свой канонический голос и вес в православной ойкумене и кафолической церкви, будучи субъектом церковного права и дипломатии. Кормится же данная небогатая организация, ясное дело, за счёт «подаяний из белокаменной столицы».

Наше внимание привлекла та особенность, что несмотря на активное участие православных епархий Польши в оказании помощи пострадавшим от агрессии Российской Федерации в Украине, архиереи не заявили о совместном осуждении преступлений, совершенных российской армией против мирного населения, и не отмежевались от Московского Патриарха.

К сожалению, нынешняя позиция, выраженная епископами Польской церкви, не соответствует ожиданиям православных, и верующий и более того ППЦ не признаёт автокефалию Православной Церкви Украины, считая украинскую самостоятельную церковь «раскольнической». Прорыв в этом вопросе может принести визит в Польшу Константинопольского патриарха Варфоломея, принявшего приглашение президента Польши Анджея Дуды в ближайшее время встретиться с украинскими беженцами. Предстоятель ППЦ, митрополит Савва, направил Патриарху Варфоломею отдельное приглашение. А мобилизация в РФ, благословение московскими попами пролития православной крови в Украине, подтолкнёт польское православное духовенство к принятию верного канонического решения.

«Польская Православная Церковь избегает моральных оценок российской агрессии, используя в официальных сообщениях о духовной поддержке трагедии войны очень общие фразы: «молитва за жертв войны в Украине», «усердная молитва о мире в Украине и современном мире», «молитва о даровании мира», «горячие молитвы о мире» и т. д. Эти термины звучат двусмысленно, поскольку Патриарх Кирилл также молится о «мире в Украине», не осуждая кровавую битву за «Русский мир». В своих недавних заявлениях Кирилл определил российский террор в Украине как «борьбу, имеющую смысл не физический, а метафизический», «единственно правильный выбор».

Польские православные функционеры давно встали на строну Москвы, в 2015 году дошло даже до того, что в Варшавском соборе Марии Магдалины собирали деньги для поддержки незаконных вооружённых формирований «ЛНР-ДРН». Линия главного местного промосковского попа, митрополита Саввы «благоприятствует политике Кремля, который через свои агентства финансирует различные инициативы Польской православной церкви, будь то связанные с фондом «Росатом» или олигархом Вадимом Новинским. Такое положение дел также связано с тем, что несколько активных польских православных иерархов сотрудничали с коммунистическим аппаратом безопасности — двое из них, митрополит Савва и епископ Варсонофий, были соучередителями агентурной сети, действовавшей за границей и координируемой КГБ. Их набирали из некатолических польских церквей и религиозных объединений. В последние годы митрополит Савва поддерживает контакты с бывшими влиятельными работниками спецслужб Польской Народной Республики», — находим информацию в российских медиаресурсах.

В 1834 году в Варшаве было основано викариатство Волынской епархии, а в 1840 году самостоятельная епархия. Епископ Варшавский возводится в сан архиепископа Варшавского и Новогеоргиевского, а с 1875 года (с воссоединением Холмских униатов) Хелмско — Варшавского. В 1905 году была выделена в самостоятельную Хелмскую епархию. Указом о веротерпимости царя Николая II от 1905 г. были внесены некоторые изменения в религиозную структуру области. Некоторые из бывших униатов, в основном из Седлецкой и Любельской епархий, отошли от православия и присоединились к Римско-католической церкви. Очередной разлад в организации Православной Церкви произошел во время Первой мировой войны.

Большинство православных верующих из восточной Польши бежали в центральную Россию. Духовенство бежало вместе со своими прихожанами, оставив храмы, ставшие жертвами грабителей. «Беженцы» (люди, бежавшие из Польши в Россию в 1915-1922 гг.) были свидетелями падения двух авторитетов: царя и церкви. После Первой мировой войны, в 1918 году, было возрождено польское государство. По Рижскому мирному договору (1921) около 4 млн православных верующих, в том числе около 2,5 млн украинцев, оказались в составе вновь созданного Польского государства. Они проживали преимущественно на белорусских и украинских (Волынь, Полесье и Холмщина) территориях, входивших ранее в состав Российской империи и где единственной разрешенной церковью была Русская православная церковь. Вернувшись из странствий, её прихожане увидели новую реальность. Польское правительство начало относиться к православию, как к пережитку русского разделителя и проявляло крайне негативное отношение к православным верующим.

В связи с  политическим положением священный Синод РПЦ МП в сентябре 1921 года назначил на Варшавскую кафедру бывшего Минского архиепископа Георгия (Ярошевского), который в январе следующего года был возведен в сан митрополита. Церкви в Польше было одновременно предоставлено право автономии (формального внутреннего самоуправления). Поэтому, вполне закономерно польское правительство, вдохновленное интересом национальной безопасности, было занято тем, чтобы всецело оторвать от Москвы православные епархии Польши. В 1922 году под влиянием государственной власти Собор православных епископов в Польше, состоявшийся в Варшаве, решительно высказался за установление автокефалии Православной Церкви в Польше. «За» были митрополит Георгий, епископы Дионисий и Александр (Иноземцев), против — архиепископ Елевферия (Богоявленский) и епископ Владимир (Тихоницький).

8 февраля 1923 года в жизни Польской Православной Церкви произошло чрезвычайное событие — архимандрит Смарагд (Латышенко), бывший ректор Волынской духовной семинарии, отстраненный от должности и запрещенный в священнослужении митрополитом Георгием, выстрелом из револьвера убил митрополита. Через два дня после этого трагического события обязанности Митрополита и председателя Священного Синода принял на себя про-украински настроенный архиепископ Волынский и Кременецкий Дионисий (Валединский), а 27 февраля того же года Собором православных епископов Польши он был избран Варшавским Митрополитом.

В игру вступил Царьград. Тогда предпоследний год на престоле святого Андрея находился Мелетий (Метаксакис; 1871-1935), который успел установить хорошие отношения с Великобританией и стал своего рода первым православным геополитиком. Он прекрасно понимал угрозу со стороны Москвы всему мировому христианству вообще и православию в частности. Поэтому Константинопольский Патриарх Мелетий IV 13 марта 1923 года утвердил владыку Дионисия в этом звании и признал за ним титул Митрополита Варшавского и Волынского и всея православной Церкви в Польше и священно-архимандрита Почаевской Успенской Лавры. Через два года Патриарх Мелетий руководил кафедрой в Александрии, а его преемник решил вопрос с предоставлением автокефалии польским епархиям.

Соответственно, митрополит Дионисий обратился к следующему Константинопольскому Патриарху Григорию VII с просьбой благословить и утвердить автокефалию Польской Православной Церкви, а затем известить об этом всех глав Поместных Православных Церквей. 13 ноября 1924 года. За три дня до своей кончины Патриарх Григорий VII подписал Патриарший и Синодальный Томос Константинопольской Патриархии о признании Православной Церкви в Польше автокефальной.

Однако официальное провозглашение автокефалии задержалось почти на год в связи с возникшими неурядицами в Константинопольской Патриархии после смерти Патриарха Григория VII. Его преемник, Константин VI, в конце января 1925 года был выслан из Константинополя турецкими властями, и патриаршая кафедра до июля того же года оставалась свободной. Новоизбранный Патриарх Василий III сообщил в августе 1925 года Митрополиту Дионисию, что в следующем месяце он пришлет в Варшаву делегацию, которая и привезет Томос об автокефалии Православной Церкви в Польше. Действительно, в середине сентября в Варшаву прибыли представители Церквей Константинопольской и румынской, а 17 сентября в их присутствии, а также при наличии всего епископата Польши, представителей епархий, Варшавской паствы и членов правительства в митрополичьем храме святой Марии Магдалины состоялось торжественное чтение Патриаршего Томоса. Автокефалию Православной Церкви в Польше признали в то время все поместные и автономные Церкви, исключая только Русскую Православную Церковь; что и не удивительно.

Территории Польши, присоединённые к Советскому Союзу, с 1939 года входили в состав Минской епархии. После 17 сентября 1939 года Белостокская и Гродненская губернии были включены в состав Советского Союза, и советская администрация ограничила права на совершение богослужений. Советская власть не заботилась о развитии православной церкви, а, наоборот, хотела ограничить её.

После Второй мировой войны в пределах Польши церковь находилась в ведении Временного коллегиума Польской православной церкви под руководством епископа Тимофея (Шреттера) и положение польских церкви и государства изменилось из-за попадания под советское влияние. Дошло даже до такого казуса, как повторный «Томос». Только апостольские церкви (Константинопольская, Иерусалимская, Антиохийская и Иерусалимская) имеют права предоставлять автокефалию. К тому же Томос Польская Церковь уже получила. Но Москва делала вид, что Томоса не было и выдали полякам не традиционный Томос, написанный на пергаменте, а справку в стиле «слушали-постановили», что они «дают им автокефалию». Сейчас функционеры ППЦ именно этот документ, называют «Томосом» и заявляют, что именно Москва дала им полную автокефалию.

Государственно-церковные отношения в СССР предусматривали установление жесткого контроля над Русской православной церковью, которая была превращена в инструмент решения геополитических задач советской власти. Укрепление Московской Патриархии было частью борьбы за будущее устройство послевоенного мира, в которой СССР должен был взять на себя ведущую роль. Что касается польского правительства, то вхождение Польской Православной Церкви в орбиту влияния Московской Патриархии было гарантией ее лояльности во всех сферах социалистического строительства, в том числе и в национальном вопросе.

Планы советских и польских властей по изменению канонического статуса Польской Православной Церкви в Польше на первом этапе (1944 г. – октябрь 1947 г.) были направлены на упразднение автокефалии, дарованной Константинополем, и подчинение ее Московскому Патриархату. На втором этапе (ноябрь 1947 г. — июнь 1948 г.) польское правительство приняло решение сохранить автокефальный статус Церкви за счет усиления противоборствующих сил. Было предложено «отменить» Томос в 1924 году и получить автокефалию от Московской Патриархии. Укрепление кадрового потенциала Польской Православной Церкви русским духовенством предусматривало отстранение от должности проукраински настроенного митрополита Варшавского Дионисия (Валединского).

Первым настоятелем Польской Православной Церкви после Второй мировой войны стал архиепископ Тимофей, за ним последовал «агент КГБ», архиепископ Макарий (с 1951 г.). В 1949 году были созданы три епархии, однако миграция из восточных провинций в центральную Польшу потребовала нового епархиального разделения. Таким образом, в 1952 году были созданы четыре епархии: Варшавско-Бельская, Белостокско-Гданьская, Лодзинско-Познаньская и Вроцлавско-Щецинская епархии. В 1983 году была возобновлена деятельность Пшемыско-Новосондецкой епархии, а в 1989 году — Хелмской епархия.

После падения социалистического режима не была произведена люстрация среди польского православного духовенства.

Недавно ППЦ вновь обратилась к патриарху Константинопольскому Варфоломею с уведомлением о непризнании Православной церкви Украины. Об этом говорится в заявлении собора епископов Польской Автокефальной Православной церкви, состоявшемся 29 октября 2019 года: «Оставляем в силе свои позиции по автокефалии украинской Церкви, содержащиеся в Постановлениях Собора № 340 от 9 мая 2018 № 341 от 25 июня 2018 года и № 342 от 2 апреля 2019 года», — говорится в заявлении. Также утверждается, что церковь Польши «не против предоставления автокефалии Церкви в Украине на основе догматических и канонических норм для всей Церкви, а не для группы отступников – раскольников». Также Польская Православная Церковь не признаёт рукоположения украинских священников. Отметим, что такая позиция польской церкви вполне созвучна с позицией путинской РПЦ МП.

Польша, как по пророчеству Леха Качиньского (сегодня Грузия, завтра Украина, а послезавтра Польша) уже собирает силы для отражения московского удара, а, в сердце Варшавы засели очень любопытные персонажи. Хотя, политико-дипломатическая игра проходит на многих уровнях и почему бы в сфере жёсткой антироссийской риторики не оставить такую чёткую и прямую коммуникационную линию с Москвой, как церковный аппарат.

Андрей Гожый,
Варшава, специально для PC Inform